Ваш браузер устарел. Рекомендуем обновить его до последней версии.

 

"Моё книжное детство": Ольга Иванова

Опубликовано 19.11.2017

Проект "Моё книжное детство" - знакомит наших читателей с историями о детстве и книгах, которые нам рассказали известные современные детские писатели. Что они читали в детстве? Как произошло их первое знакомство с миром книг? 

Сегодня о своём книжном детстве расскажет Ольга Иванова - писатель и переводчик, член Союза писателей России, лауреат Золотой медали "Василий Шукшин", Всероссийской литературной премии им. Н. С. Гумилёва, Премии Автономной Республики Крым, заслуженный деятель искусств Автономной Республики Крым. 

Моё книжное детство

Ольга Иванова

Очень рано, года в три, я поняла, как складываются буквы в слова, в предложения и даже в целые рассказы. В пять начала читать достаточно бегло. Процессом моего чтения руководила старшая сестра Галечка (непререкаемый для меня авторитет!), которая в то время уже была школьницей, поэтому среди книжек-сказок «Колобок» и «Теремок» у меня появились «Приключения Гекльберри Финна» Марка Твена, «Тимур и его команда» Аркадия Гайдара, «Волшебник Изумрудного города» Александра Волкова, «Хижина дяди Тома» Гарриет Бичер-Стоу. Галя научила меня премудрости, выручавшей меня в школьные и студенческие годы не раз:

- Если у книги есть автор, сначала запомни его имя, а потом приступай к чтению.

Я твёрдо усвоила сестринские наставления, которые, наверное, она услышала от кого-то из взрослых:

- Всё, что ты успеешь прочесть в детстве, будет твоим багажом на всю жизнь. Взрослым читать некогда.

Я зажмурила глаза и представила себя взрослой с чемоданом книг.

- Ничто не разлучит меня с ними во взрослой жизни, - твёрдо решила я.

Сестра завела мне тетрадку, чтобы я записывала туда свои впечатления, но у меня появлялись только рисунки («каляки-маляки», как говорила Галечка) и вопросы, после которых Галя хмурилась, отмечая:

- Дурочка ты, Олька! – и уходила в другую комнату.

Вопросы я не записывала, считая, что если я дурочка, то и вопросы мои глупые, тем более писать печатными буквами – дело хлопотное.

А вопросы всё появлялись и появлялись.

В «Курочке Рябе» дед бил-бил яичко, оно не разбивалось, он снова бил-бил, а когда получилось задуманное, не только он заплакал, но и его баба. Почему?

У нас под окном росла слива. Если она плодоносила, слив было так много, что они осыпались, и мы наступали на них. Почему мать из «Косточки» Льва Толстого купила только семь слив? Почему купила, а не пришла за ними, например, к нам, ведь мой папа раздавал соседям сливы, как и осенью виноград, вёдрами? Почему нельзя было съесть одну сливу, лежащую на столе? У нас дома конфеты всегда лежали в вазочке на видном месте. Их не прятали.

Почему мать из-за пустяка пожаловалась отцу, ведь у папы такой бас, что даже когда он говорит ласково, мурашки несутся то галопом, то рысью по плечам и спине?

- Почему такого замечательного мальчика – Гекльберри Финна (я точно знала, он был чудо-ребёнок: похож же на меня (!), вернее, это я хотела быть похожей на него) – не усыновила хорошая, ласковая и добрая женщина, как моя мама?

Больше всего вопросов сыпалось на мою макушку из «Хижины дяди Тома» Гарриет Бичер-Стоу. Тогда, чтобы не будоражить сестру, я стала на ушко задавать вопросы маме.

- Бедный мой ребёнок! - Всполошилась та, - зачем же ты такие книги читаешь! Это для взрослых!

- А потом буду читать «Спартака» Рафаэлло Джованьоли, она ещё толще, - гордо возразила я.

- Давай лучше мы с тобой прочтём «Приключения Чиполлино» Джанни Родари.

Был вечер. Мама поудобнее уселась на диванчике, я легла головой к ней на ноги, и чтение началось. Но мои противные вопросы снова и снова перебивали маму, которая вынуждена была ласково объяснять мне, что эту книгу автор написал не для детей, а для взрослых. Всё, что происходит с Чиполлино, происходило на самом деле в Италии, которая на карте выглядит так мило, как сапожок, но там невыносимые правила и ужасные жандармы. Писатель превратил своих персонажей – настоящих людей – в овощи, фрукты и ягоды. И если бы он этого не сделал, его тоже могли посадить в тюрьму.

Чтение, перемежающееся с мамиными пояснениями, всегда длилось долго, мамин голос был таким любящим и любимым, от неё невероятно сладко пахло, и я замечала, как мои веки начинают тяжелеть, мама, наклонившись, целует меня, поднимает, и уносит в мою кроватку, в которой я сразу же превращаюсь в Чиполлино и все его злоключения становятся моими, и я такая же бесстрашная, как он!

Только мы закончили читать «Приключения Чиполлино», не успела мама перевернуть последнюю страницу, как я настойчиво потребовала:

- Теперь «Хижину дяди Тома» Гарриет Бичер-Стоу, только эту! Только!

Как ни упрашивала меня мамочка, я была непоколебима с главным аргументом, что я уже начала читать эту книгу («…вот и закладка есть…»), маме пришлось сдаться и начать читать то, что я прошу, но с соответствующими пояснениями.

Однако скоро всё поменялось. Мне стал читать папа.

У меня была бабушка Варя, которая боготворила детей дочери, жившей в Ленинграде, и не очень-то жаловала нас с Галечкой – детей сына. Моя мама, оставшаяся после смерти бабушки Мани, с младшей сестрой и двумя братьями-малышами, не только помогла своему отцу вырастить и воспитать детей, сама получила высшее образование.

Мне, казалось, моей мамой восхищается весь мир. Разве можно было не любить такую красивую, умную и приветливую?! Бабушка Варя не любила. Она всегда ворчала, беседуя с соседками о моём отце:

- Сам учитель, зачем ему и жена учительница? Говорила я ему, женись на бухгалтерше!

Случилось так, что моя работающая в школе мама взяла (не знаю по какой причине) в нашу семью старшую ленинградскую девочку с девятимесячного возраста и воспитывала её до школы наравне с Галечкой, кормила, поила, обшивала, обстирывала, готовила к школе. Бабушка играла с детьми, пока мама была на работе. Меня же сдали в ясли в день, когда мне исполнился год. Бабушка наотрез отказалась меня нянчить. Когда же мне исполнилось лет пять, мама в редчайших случаях, но каждый раз долго уговаривала бабушку посмотреть за мной, но как только родители уходили, бабушка включала проводное радио, закрывала меня на ключ и уходила к соседке.

Надо сказать, такое воспитание дало плоды.

Однажды я прочла отцу наизусть «Горе от ума» Александра Грибоедова от начала и до конца. Папа знал, что у меня память, как у него, но всё же удивился:

- Кто тебе прочёл?

-Никто.

- Сама?!

- Нет, я по радио услышала.

- Ты ещё что-нибудь можешь рассказать длинное-предлинное?

- Могу!

И я с радостью, что смогла заинтересовать отца, прочла куски из «Евгения Онегина» Александра Пушкина, «Маскарада» Михаила Лермонтова.

- Молодец. Но ты запомнила не всё…правда немаленькие, но только части, а что-то большое и целое, как «Горе от ума» знаешь?

- Знаю.

- Рассказывай.

Папа притянул меня к себе. Я выдохнула и прочла «Бородино» Лермонтова (оно мне показалось таким же большим).

- Ты, наверное, не всё поняла из этого произведения?

- Всё поняла!

- Хорошо. Ты мне много рассказала. Вечером тебе буду рассказывать я, а сейчас обедай и будем собираться в парк.

Папа был непревзойдённым ценителем, любителем и знатоком природы (нет, не только природы – всех отраслей человеческого знания), он влюбил меня в трёхтомник Альфреда Эдмунда Брэма, который я прочла с ятями и именно с таким написанием фамилии автора ещё до школы. Но больше всего меня сплотили с животными и растениями постоянные вылазки с отцом в лес и к Симферопольскому водохранилищу.

Вернувшись из парка, мы всей семьёй ужинали, и папа, обратившись ко мне, сказал:

-После ужина вымой руки и подойди к моему письменному столу.

Я всё выполнила с точностью.

- О, сколько здесь книг! Почему они все открыты?

- Погоди-погоди, пока не трогай, сейчас разберёмся, но всё по порядку.

Папа показывал рисунки, схемы, потом взял блокнот, делал зарисовки и, демонстрируя их мне, снова говорил, говорил, говорил.

Мне показалось, что приоткрылась дверь в какую-то огромную новую страну. Позже я узнала, что имя ей – История. Из папиных рассказов мне стало ясно, что я действительно не всё уяснила из лермонтовского «Бородино», например, что такое редут, лафет, кивер, уланы, драгуны…

Как хорошо, когда у тебя есть мама, папа, и старшая сестра! Как рядом с ними интересно жить!

Но, кроме них, есть ещё и другие люди, которые делают твою жизнь счастливой. Это друзья.

Мы встретились с Сашей (Шуркой) Загорулько, который потом станет замечательным поэтом, интересным романистом, академиком медицины с мировым именем, 1 сентября 1963 года на школьной линейке и сразу подружились. Конечно, потом нас связывали детские игры, сбор металлолома, макулатуры, конкурсы чтецов, выпуск стенгазет и многое другое из школьной жизни. Но, главное, это было какое-то страстное соперничество в чтении. Мы оба начали читать задолго до школы, поэтому уже в начальных классах любили Фенимора Купера, Джека Лондона, Константина Симонова, Михаила Лермонтова, чуть позже Джорджа Гордона Байрона, Александра Дюма, Майн Рида. Помню, ещё во втором или третьем классе я сказала, что прочла «Робинзона Крузо» Даниэля Дефо, утром следующего дня мой друг с гордостью сообщил, что «проглотил» книгу, он мог пересказать её во всех мельчайших подробностях и деталях – память восхитительная!

После прочтения «Пляшущих человечков» Артура Конан Дойла мы увлеклись шифрами, составляли новые и новые, переписывались шифрограммами. Шурка был непревзойдённым шифровальщиком. Нам всегда было о чём говорить и спорить. И у Саши, и у меня была Детская энциклопедия в десяти томах (первое издание).

Именно эти волшебные тома не давали нам спокойно жить. Вокруг них вертелись многие наши детские разговоры и игры на переменах, продолжающиеся от звонка к звонку, как многосерийные фильмы. Но как только в эти игры включались другие дети, мир нашего трепетного взаимопонимания рушился. Однако и тогда Саша продолжал удивлять меня своей кипучей деятельностью, организаторскими способностями.

Кстати, «Сын артиллериста» Константина Симонова я знаю наизусть со второго класса, с первого Шуркиного прочтения по памяти. И когда я читаю это произведение наизусть своим внукам, я до сих пор помню каждый нюанс интонации, с которой читал этот текст мой друг детства.

Много я вкладываю в своих внуков, но главная моя задача влюбить их в Её Величество Книгу. Очень хочется, чтобы им и каждому другому ребёнку на пути, как и мне когда-то, встретились добрые и заинтересованные проводники в страну Знаний.

 

 

 

 

Читать также по теме

"Моё книжное детство": Ольга Фадеева

"Моё книжное детство": Юлия Кузнецова 

"Моё книжное детство": Юрий Нечипоренко 

"Моё книжное детство": Анна Игнатова 

"Моё книжное детство": Анна Анисимова 

"Моё книжное детство": Елена Ракитина 

"Моё книжное детство": Евгений Рудашевский

"Моё книжное детство": Артем Ляхович

"Моё книжное детство": Елена Соковенина

"Моё книжное детство": Евгения Басова

"Моё книжное детство": Анна Ремез

"Моё книжное детство": Наталия Волкова

"Моё книжное детство": Евгения Пастернак

 

"Моё книжное детство": Ася Петрова 

"Моё книжное детство": Дарья Доцук  

"Моё книжное детство": Екатерина Каретникова

"Моё книжное детство": Ольга Колпакова 

"Моё книжное детство": Ксения Драгунская

"Моё книжное детство": Нина Дашевская

"Моё книжное детство": Константин Арбенин 

"Моё книжное детство": Виктория Ледерман

"Моё книжное детство": Юрий Никитинский

"Моё книжное детство": Дина Сабитова

"Моё книжное детство": Ая эН

"Моё книжное детство" Андрей Жвалевский

"Моё книжное детство": Тамара Михеева   

 

 

Политика cookie

Этот сайт использует файлы cookie для хранения данных на вашем компьютере.

Вы согласны?